6 октября в клубе «16 тонн» группа «АукцЫон» дала аншлаговый концерт.
Вот уже сорок лет «АукцЫон» сохраняет статус самого авангардного русскоязычного коллектива. В 1989-м году они шокировали Францию перформансом, сопровождавшим песню «Нэпман», а потом отхлестали бельём своего танцора Владимира Весёлкина общественный вкус СССР. Алексей Балабанов включал их песни в свои фильмы, а в столичном театре «Мастерская Петра Фоменко» сейчас успешно идут два спектакля с использованием музыки «АукцЫона». Лучшую лайв-группу «нового поколения» «Shortparis» фанаты упорно сравнивают с ранним «АукцЫоном», «БЫДЛОЦЫКЛ» (сайд-проект Эм Калинина из «Аффинажа») записывает кавер на их «зрелую» песню. От группы с такой историей ожидают чего-то сверхъестественного. И действительно каждое выступление «АукцЫона» сравнимо только с приходом жителей Атлантиды на наш материк: настолько уровень профессионализма и отдачи музыке у участников группы выше, чем мы привыкли видеть и даже можем представить. Концерт 6-го октября не стал исключением.
Публика к нему была подготовлена: в ожидании выхода музыкантов слушатели обсуждали трансформацию для выступления списка песен альбома «Это мама», к переизданию которого приурочили мероприятие. Верным оказалось лишь предположение о том, что первой прозвучит композиция «Якоря». Вокал Фёдорова словно несло течением, а ритм-секция вприпрыжку бежала за ним по набережной. Только в концертном исполнении ощущается, насколько это питерская песня. Фонетический пейзаж обжигающего ноги холода гранита над леденящим душу теплом болот, видимо, располагает к рифме удара-шага с вдохом. То ли воды Невы, то ли волны звука с разбегу бьются о великолепные виды прибрежной линии. Головой.
Из альбома «Эта мама» прозвучало всего две композиции, вторая — «Фа-фа».
В зале особенно выделялись совсем молодые люди, кричащие эту песню наизусть. Актуальными для людей 20-25 лет оказались строчки:
«Я нервный, я верный, пока…
Я нежный.
Фа-фа, фа-фа, фа-фа, фа-фа.
Галлюциногены, Юга…
Нас дофига,
Накатила суть,
Ага!
Я беглый, я бедный, пока…
Я белый,
Фа-фа, фа-фа, фа-фа, фа-фа.
Деды-дымоделы, снега…
Все бы в бега,
Накатила суть,
Ага!»
Вообще, тексты «АукцЫона» в абсолютном большинстве можно отнести к разряду «о вечном»: гениально фонетические оформленные мысли. Но лирический герой во время выступления, состояние «лирического Я автора», удивительно резонирует с настроением публики. Та же «Фа-фа» звучала с дополнением в виде текста «Профукал», сближающим её со слушателями. Истерика, которую не удавалось задавить самоиронией в песне, комментируется обвинительным речитативом: «раньше бы хныкал /…/холодно пусто хихикал» и завершается уже совсем не демонстративным, потерявшим интонацию обличения, искренне скорбным «плакал».
Неожиданностью стало исполнение песни «Осколки», хоть она и вошла в переиздание «Это мама». Тот факт, что первоисточник был выпущен на альбоме «Как я стал предателем» в далёком 89-м году, не внушал надежды на возможность вновь услышать эту композицию.
К слову о лирических образах. Герой альбома «Как я стал предателем» достаточно мерзкий молодой человек, совершенно лишний в еще более мерзком и лишнем для высшего разума мире. В «Осколках» уродство героя в глаза не бросается, так как вещает уже его альтер эго, и вследствие этого песня до такой степени располагает к перформансам, что игнорировать данный факт невозможно. Но сейчас Фёдоров совсем не ассоциируется с юношей, который катался по сцене «Музыкального ринга» в костюме берёзовой расцветки с воплями «я ранен в голову, я герой!». Было очень любопытно, как он справится с композицией теперь.
В итоге, песня зазвучала совершенно иначе, и не только потому что ничто не отвлекало от музыки (по сцене никто не катался). Аранжировка была изменена до состояния переплетения множества версий «Осколков» из альтернативных вселенных, инструменты казались живыми.
То они подчинялись музыкантам, а то вдруг выкрикивали собственные песни, а музыканты или прощали им эти шалости с великодушием старших братьев, или боролись с ними с отцовской строгостью. А попробуйте угомонить говорящий саксофон-подросток, из которого прёт юношеский максимализм!
Трубы, со свойственным барышням непостоянством, то в едином порыве выдували облака, точно как на «Сикстинской Мадонне» Рафаэля, то пририсовывали к личикам только что рожденных ангелочков рога и копыта.
Но все инфернальные образы сжёг праведным «Огнём» Фёдоров.
«Хомба»: в который раз восхищает дуэт Владимира Волкова и его контрабаса — дуэт двух Великих. Музыкант играл так темпераментно, будто пытался обуздать нрав инструмента. Из этого противостояния рождались потрясающие импровизации. Когда они все же приходили к какому-то общему взгляду на звучание песни, удивительно, что во время концерта в переполненном клубе каждая нота была слышна так же, как на студийной записи.
Прозвучала «Печаль» из сольного альбома Леонида Фёдорова «Лиловый день»: духовые снова поразили воображение.
Олег Гаркуша исполнил два стихотворения (одно — с музыкальным сопровождением). На мой взгляд, то, что в группе фронтмен — один человек, а солист — другой, пошло этому коллективу на пользу. Фёдоров — совершенно немедийный, он живет своей музыкой, а Гаркуша — прирожденный шоумен, идеальное лицо группы. Раз: лицо печальное, мудрое, изрезанное опытом: не успел ли, не захотел ли спрятаться, теперь — в шрамах-морщинах; два: лицо детское, смеющееся, доброе и открытое до неприличия; три… и гримаса «старого пионера», который очень много знает, превращает лицо в рожу. Наблюдение за этими метаморфозами завораживает. А Леонид Фёдоров стоит в своём вечном углу и светит. Наверное, не так уж и не правы дети, рисующее солнышко исключительно в уголке картинки.
Также неожиданно было услышать песню «Слепой» из альбома «Чайник вина» (записанного совместно с Алексеем Хвостенко на его стихи). На пластинке композицию исполняет Алексей Хвостенко: его дар рассказчика расцветает буйным цветом. Фёдоров поёт скорее отстранённо, но есть в этой отстранённости что-то шаманское, и усиливают эффект иногда прорывающиейся у Фёдорова интонации Хвостенко. Печальная улыбка голоса.
«Роган Борн» прозвучал отлично от альбомной версии. Если на пластинке, которую записывали при участии американских музыкантов, песню можно назвать скорее загадочной за счет относительной бессюжетности, то на концерте она обрела какой-то новый смысл, благодаря более жёсткой игре и активному интонированию Фёдорова, который задействовал практически весь свой огромный вокальный диапазон. И вот уже Роган Борн представляется каким-то скандинавским богом, не самой счастливой судьбы, вроде Локи, который пытается справиться с какими-то внутренними и внешними разрушениями одновременно.
«Девушки поют» хором пело уже старшее поколение фанатов. Очевидно, что с ним строчки Озерского резонируют в большей степени:
«Я огонь, огонь! Я, как заря, заря…
Девушки поют.
Как в голове моей выбрали царя:
Как тебя зовут?
Верить нелегко.
Думать тяжело.
Всё, что не было со мной,
Было и прошло.
Голова в петле, а ужин на столе
Ты моя беда
Голова летела по параболе
Что за ерунда?..»
Из последнего альбома «АукцЫона» «На солнце» были исполнены три композиции.
«Пропал» из уст Фёдорова воспринимается как автобиография. «В пустыне Гоби мной играли дети. Они меня прозвали «солнце светит», — наиболее точно характеризующие его строчки.
«Чайки» звучали очень «плотно», с напором, свойственным этим птицам.
И «Мир тает» — финальная песня. Многие девушки, посетившие это душеполезное мероприятие, отметили, что когда Леонид Фёдоров пропевает первые строки: «Не плачь, мир тает», — очень хочется плакать, чтобы так успокаивали только тебя.
Описывать выступления «АукцЫона» — неблагодарное дело, потому что все слова кажутся неспособными отразить должным образом этот акт искусства. По логике Леонида Фёдорова, репортажи, вероятно, вообще стоило бы воспринимать как узорчики из букв — красиво? И славно!
Но невозможно не привести несколько «сухих фактов» о прошедшем концерте.
1. Есть подозрения, что публику обманули, объявив аншлаг, потому что клуб был явно ПЕРЕполнен, а не ЗАполнен. То есть люди физически не помещались. Поэтому если кто-то один решал потанцевать, то всем остальным невольно приходилось двигаться в такт, чтобы устоять.
2. Каждую песню сопровождали овации и крики: «Браво!». Казалось, что культура таких отношений между артистами и зрителями погибла, но нет. Есть еще коллективы, у которых в промежутках между песнями кричит публика, а не солист.
3. Концерт длился более 2-х часов.
