Глеб Самойлов & The MATRIXX отметили день рождения в возрожденном ДК им. Горбунова 20 апреля – в этот день 9 лет назад состоялся первый концерт группы.
Тогда, в 2010-м, музыканты едва ли могли представить, что их непозволительно смелый для индустрии проект будет собирать такие крупные и помпезные площадки, как Crocus City Hall, и такие статусные, как легендарная Горбушка. Если, вообще, верили в то, что ДК им. Горбунова, переживавший худшие времена, обретет второе дыхание. Но теперь у руля этого корабля, снова оказавшегося на гребне музыкальной волны, Алексей Александрович Ларин, сын одного из главных для Горбушки людей Александра Ларина. Весла, на которые налегали его отец и Игорь Тонких, сменил отлаженный, судя по новым концертам, мотор, но душа этого места сохранилась.
До The MATRIXX там успели выступить «ДДТ», «Браво» и «Animal Джаz» — культовые для своих поколений артисты. Теперь настала пора не менее культовых музыкантов во главе с «независимым даже по отношению к независимым» Глебом Самойловым.
Программу The MATRIXX можно описать так: декаданс → дикий dance.
Многие песни прозвучали в новых аранжировках: пережитые трансформации оказались удачными, что случается не так часто, когда дело касается хитов.
Возможно, успех, который у зрителей имеют «Каменное дно» (ех-«Черная Луна») и «Красная Шапочка», следствие того, что Глеб отказался замкнуть рога на шлеме своего воинствующего поиска открытий в заветный нимб, как любой заслуженный творец. Он крутит эти нимбы на рогах – на адской дискотеке нужна светомузыка.
Концерту предшествовала автограф-сессия. Вопреки ожиданиям неизбалованных вниманием фанатов, артисты почти два часа подписывали открытки и при этом не были похожи на людей, воспринимающих происходящее, как очередную трагедию своего повседневного существования.
Выступление началось с pre-show music, им послужил фрагмент большого нового музыкального коллажа Глеба Самойлова под названием «Москварики». Тишину ожидания выхода артистов после «пролога» нарушил одинокий голос из задних рядов: «Кажется, нас всех сейчас расстреляли из пулемета». В контексте того, что зрителям предстояло танцевать под 20 песен так или иначе связанных со смертью, можно было подумать, что выкрикнул это подсадной, – слишком хорошо реализуется концепция.
Следующий номер – «Ein Zwei Drei Walz».
Впервые публика услышала эту песню в исполнении Глеба Самойлова 2-го декабря 2018-го в клубе «Известия Hall». Композиция встраивалась в сюжет концерта: кружащиеся в тексте песни пары отсылали к танцорам из инфернального «Господина из Сан-Франциско» Бунина.
В новой программе «Ein Zwei Drei Walz» необходима как минимум для обозначения локации: мы на балу, которым правит смерть. Исполнение по-прежнему восхищает зал, однако характер его немного изменился. Исчезли плаксивые интонации в припевах, вместо них зазвучало ликование побежденного, который осознал могущество своего противника и понял, что принять вызов – уже победа.
Даже показалось, что исполнение наложило отпечаток на то, как Глеб поприветствовал публику: «Привет, город-герой!».
В следующей песне «Дружок» хозяйка вечера, которую озвучивает Глеб Самойлов, здоровается с героем (его голос заключен в семпл, что позволяет любому зрителю примерить эту роль на себя), и рассказывает о своей нелегкой жизни.
Даже сочувствием проникаешься, единственного стоящего противника человек считает своим врагом. Дон Хуан учил Кастанеду, что смерть «это вызов дня нас. Мы все рождены, чтобы принять этот вызов». И как не принять, когда он в контексте программы элегантно оформлен в приглашение на танец.
Однако семплы раздирались хриплыми воплями в ответ на добродушное: «Здравствуй, дружок!».
Надо сказать, что благодаря «человеку по имени Roland» (семплеру Глеба) песни реализуются абсолютно так, как звучат в альбомах.
Следующая композиция, хит The MATRIXX, «Романтика» будто подтвердила, что не смерть самый страшный враг человека, а сам человек, который убивает то единственное, что могло достойно ответить на её вызов. Куплеты Глеб проговаривал и протанцовывал, будто рассказывал сказку не про нас. А припевы наполнял отчаянной виной и бессильной злобой: «Всё зря!». И все-таки в этой вине, как прекрасное исчезнувшее насекомое в смоле, застыл крик романтики.
После «Романтики» Глеб Самойлов иронично попросил звукорежиссера решить технические неполадки: «Не знаю, как там у вас, но я бы не отказался ещё громче свой голос слышать, мне так нравится иногда». Он пошутил, а зал порадовался, что хотя бы его голос, который расскажет о звуках, которые стекла не пропускали в лабораторию, можно слышать.
Затем прозвучала «Забери меня» – песня из альбома «Резня в Асбесте» (2015), которая совсем недавно стала исполняться на концертах.
«Здравствуй, девочка. Мне нелегко
Говорить тебе это всё», – и все девочки в зале приготовились слушать письмо героя, пробуждающее инстинкт: «Откуда забирать? Ты где конкретно?».
Но заканчивается песня словами: «Но переменится успех – мы изнасилуем их всех!», и после них Глеб еще полминуты мечтательно смотрит вверх с выражением крайней степени счастья стеснительного мальчика на лице.
Мягкая трава обернулась каменным-каменным дном.
Оказывается, что самый светлый герой, задумываясь о мироздании, представляет его по тому же принципу, по которому устроена его жизнь. И получается, что даже Бог – высшее звено в иерархии начальников. В этом одна из множественных катастроф человеческого сознания. Даже если не ставить себя на место девочки (ну кого она куда заберет, эта юная русская женщина, нашедшая себе миссию?), а придумать, что девочка – смерть, что страдающий герой – «Пират» из альбома 2000-го года, который живёт жаждой мести, всё равно начальник – тот самый бог. И к нему возникает вопрос, где же он был, когда романтику убивали? Неужели, он «со всеми с ними заодно»?
Когда об этом задумываешься на концерте, великое счастье из системы хоть на мгновенье выйти. Или посмотреть на того, кто выходит: кричит «забери меня» и танцует со стойкой, тоже покричать с полным ощущением того, что есть кто-то, кто всегда рядом с тобой, даже когда бог пугающе «над».
И пусть это смерть — всё равно слушателя настигает извращённое облегчение.
И снова можно танцевать и корчить рожи «Навеселе». А то, что есть риск умереть – так даже интереснее.
На следующей композиции «С.С.» Глеб Самойлов хотел объявить белый танец, но «язык не повернулся».
В интервью он говорил, что «песня «С.С.» не о Гарросе, а обо всех умирающих от рака. Про Алесю Маньковскую, оставшуюся с дочкой в чужой стране. Про Аню Старобинец, вдову Александра Гарроса. О них забывают все».
Голос Станиславы Матвеевой разрывал нарастающую музыку. Раньше припевы, которые теперь поет только Станислава, они исполняли вместе с Глебом и мне, например, нравилось больше, но концептуально, конечно, необходим только её вокал.
Поразительно, что песню наполненную такой женской болью и силой, написал человек, в чьем творчестве образы героинь обычно служат декорациями, на фоне которых по-разному раскрывается герой, и вешалками для проекций слушателей (чем слушатели не без удовольствия пользуются).
Продолжила женскую часть концерта песня «Бесса мэ».
Написанная Глебом Самойловым от лица героини чуть ли не в школе, она стала апогеем сочетания декаданса с «диким дэнсом», — аранжировка запредельно хороша и вокал ей полностью соответствует. В шоу «Афиши» «Узнать за 10 секунд» команда рэп-металлиста LOQIEMEAN пыталась вспомнить, кто поет, «как у нас «Агата Кристи» любит: аккуратно мимо нот». Но не вспомнила, видимо, не дала мировая справедливость: в прошлом голос «Агаты Кристи», а ныне голос The MATRIXX уверенно и точно берёт явно очень высокие для себя ноты.
Звук перезарядки автомата в конце композиции отсылает к стихам Глеба для другой ранней песни: «На патефон поставлю пластинку и застрелюсь под музыку Стинга».
Tango para el dinero
Во вступлении звучит аргентинское танго 1935 года Por una cabeza, будто исполненное бесом и искаженное специфической акустикой ада. В альбоме «Здравствуй» (2017) эта композиция ставит героя перед выбором: «Смерть или ложь». Казалось бы, танго – борьба в танце, но судя по подаче, это уже наслаждение противником и собой. Если раньше Глеб Самойлов смерть заговаривал, сейчас он ее, очевидно, еще и затанцовывает.
И вот уже 4 дня лежит его усталая партнерша, а он все повторяет: «Танцуй!» – это уже следующая песня.
А дальше самый трогательный момент концерта, самый неожиданный танец.
«Наконец-то, на 10-м году жизни коллектива, я успокоился: басистка со мной примерно одно роста… Чё? Бекрев!».
Таким образом сублимировать какие-то подростковые комплексы и иронизировать над ними, казалось, было дано только Винсенту Галло («Баффало-66»).
Но Глеб начал подпрыгивать, чтобы дотянуться до Константина, и этим окончательно сместил Галло с пьедестала.
«Космобомбы», исполненные вместе с соскучившимся по группе и по ее фанатам Константином Бекревым, бывшим бас-гитаристом и клавишником группы, взорвали зал. В эйфории даже потерялся посыл песни «нечего танцевать, когда бомбы падают!».
«А мы танцуем и танцуем дальше!» – сказал Глеб, и зазвучало «Каменное дно» – переосмысленная «Черная Луна».
От издёвки над собой же, которая проскальзывала в этой песне на «Темной стороне» следа не осталась.
Станислава, яростно бьющая в специально выставленный том, лишний раз доказала, что она не «замена Кости», а совершенно самостоятельная полноценная артистка, которая может заводить публику ни чуть не хуже, и если уж сравнивать ее с кем-то, то только со Снэйком: кто более экспрессивный ударник?
Музыканты на сцене выглядели демонически: Станислава и Дмитрий Снэйк, задающие ритм и похожие в этот момент, как Гретель и Гензель, гитарист Валерий Аркадин внезапно посерьезневший, хотя обычно он основной источник позитива на сцене, Владимир Елистратов на бэк-вокале – белокурый и кучерявый, как ангел, и Глеб, поющий о Луне, как о хорошо знакомой и даже любимой. Еще чуть-чуть, и все они взлетели бы над Москвой, как в романе Булгакова.
Однако отдача артистов была несопоставима с реакцией публики. Фанаты после автограф-сессии расслабились и не так остро воспринимали магию концерта.
Глеб Самойлов, при том, что ему несвойственно устно «подбадривать публику», сыронизировал по этому поводу: «Люди приличные, сразу видно: тихие, спокойные».
«Красная Шапочка», обретшая новую жизнь вследствие изменения аранжировки, подарила слушателям второе дыхание.
В одном из припевов Глеб вместо «как ты жила без любви, без тепла» спел «без жилья, без бабла». Цинично, но очень уж жизненно.
Продолжила погружение в лирику быта песня «В такси», а вытащила из неё «Дыра».
«Боевик» с первого альбома «Прекрасное жестоко».
Звучал он, как будто вышел только вчера – слова припевов песни выпадали изо рта артиста, как выбитые ударами зубы. И куплеты пахли кровью.
Следующий номер – «Синие цветы».
Новая страшная сказка Глеба Самойлова для взрослых, где высшая добродетель, создатель вечной души, снова оказывается страшнее, чем сама смерть, которой он противопоставлен. Интонации маньяка, успешно воспроизводимые Глебом и его «другом» семплером Roland (снилось ли такое Франсуа Бейлю: чтобы человек из собственного голоса создал семплы, включал их ударом гаечного ключа и пел с собой дуэтом в режиме реального времени?) звучали пугающе привлекательно. Возможно, дело в свете. К постоянному «базовому» освещению сцены добавляется лазерное шоу: фигуры из лучей, меняющиеся в так музыке так, будто на сцену приземляется НЛО.
На любой дискотеке наступает момент, когда особенно веселые ее участники решают уединиться и «вот была комната залита…».
На «Любовью» к группе вновь присоединился Константин, но на этот раз возникло ощущение, что он не знает, куда себя на сцене деть, а Глеб не знает, как ему помочь. К счастью, Roland спас ситуацию – Константин увлекся изучением новой аппаратуры Глеба (особенно его впечатлили два гаечных ключа).
«Последнее желание» – песня из репертуара «Агаты Кристи», вошла в программу Матрицы одной из первых. Вошла и сказала: «Наконец-то, я дома».
В припеве на этот раз, как однородные, были перечислены Кремль, Пентагон, Рейхстаг и Рада. И тот факт, что перечислять можно бесконечно, свидетельствует о том, что есть нечто более важное, чем происходящее в ряду «однородных». Хотя бы порадовать всех своим «факом». Судя по аплодисментам, зал был солидарен.
А еще есть нечто более изнуряющее, чем непрерывная духовная борьба. И это утро.
«Guten Morgen».
Его похоже описывал Борис Рыжий (лишний раз удивляюсь уральскому месторождению поэтов): «Как порой тяжело./Открываешь глаза и вдруг видишь – чужое/ всё: и небо, и звезды..».
Но в то же время в музыке Самойлова заключается надежда на лучшее. Минималистичная, но удивительно красивая мелодия (вероятно, дань уважения Филиппу Глассу) забивается звуками бесовской дискотеки, но проявляется снова и снова, будто окрыляя героя, возвышая его над тем адом, в котором он живет.
И если Рыжий в другом «утреннем» стихотворении «Пробуждение» писал:
«Боже, как себя порою жалко —
надо жить, а я лежу и плачу»,
Самойлов стоял и отбивал ритм ключом, поминутно вытирая совершенно взмокшую голову.
После слов: «Жизнь не только бесконечное веселье, сейчас будет грустная песня», – грянула самая мажорная композиция в репертуаре The MATRIXX «Никто не выжил».
Глеб снова переделал свой текст и вместо «прошла война» спел:
«Опять война
Чё все так рады?»
Зал напрягся.
Глеб Самойлов умеет быть комком земли в горле триумфальной трубы. В том числе за это его уважают. Но в ту минуту для публики он был скорее гвоздем, торчащем из горки на детской площадке.
Забил этот гвоздь Снэйк своим виртуозным соло.
«Ковер-вертолет» – хит, залюбленный до полной потери восприятия, прозвучал неожиданно нервно. Будто душа Бодлера из произведения «Куда угодно, лишь бы прочь из этого мира» заготовила в кармане манок, с которым будет хулиганить, но все равно вступила в диалог с хозяином:
«Или ты достигла того предела оцепенения, что находишь радость только в собственном страдании? Если так, то бежим в страны, являющие собой подобие Смерти…
Наконец, моя душа взрывается и выкрикивает мне мудрые слова: «Всё равно куда! О, всё равно куда!
Лишь бы прочь из этого мира!»
Далее соло на охотничьем маноке. Звучало, как должно, то есть как утиный хор.
И последняя песня — «продолжаем бурно красить» — «Опиум для никого», обожаемая публикой уже 25 лет.
Ниже фотоотчет с концерта и автограф-сессии.
Фотограф: Наталья Блохина
Текст: Софья Кравцова
